Перегляд вихідного коду сторінки Пасхавер: На место клептомании во власть вернется коррупция

Известный экономист, президент Центра экономического развития Александр Пасхавер уверен: лидеры Майдана не должны становиться министрами

Александр Пасхавер, экономист

- Как вы в общих чертах охарактеризуете ситуацию в экономике?

- Ситуация крайне неблагоприятная. Она была неблагоприятна уже два года, и революция не улучшила ее. Государственная машина, можно сказать, остановилась. Честно говоря, я ожидал худших последствий, но обошлось. Однако, в целом она крайне неблагоприятна.

- Означает ли это, что хуже уже не будет, а будет только лучше?

- Я не могу так сказать. Экономика очень инерционна. Просто появился такой благоприятный фактор как наличие желающих дать нам кредиты. Кроме того, прошлая власть была сама по себе неблагоприятным фактором. Я не знаю, какой будет власть будущая, но есть надежда, что она хотя бы сама по себе не будет неблагоприятным фактором.

- В условиях  готовности внешних кредиторов дать нам взаймы, у кого лучше брать?

- Российский кредит — самый политический. Это опасно. Лучше брать там, где меньший процент и длиннее срок кредитования. Это простые правила для любого обывателя.

И речь не только о Европейском союзе и МВФ. Обещает, к примеру, США помочь. Я не знаю, какая помощь имеется ввиду. Может, на нас свалится еще и некредитная помощь. Но это, как правило, небольшие деньги — максимум, сотни миллионов. При том, что нам нужны десятки миллиардов.

- Как на такую помощь может отреагировать Россия?

- Думаю, если украинская власть станет формально устроенной, то Россия примет эту власть и будет с ней сотрудничать. Вы можете сказать: мол, есть Грузия, с которой Россия “недостаточно хорошо” сотрудничает. Но нужно помнить, что Грузия в десять раз меньше Украины и географически находится в значительно менее “важном” месте. Поэтому вряд ли Россия будет строить внешнюю политику в ущерб своим интересам.

- По вашему мнению, стоит ли Украине подписывать Ассоциацию с ЕС?

- Это не экономический вопрос. Это вопрос выбора судьбы. Я как экономист, занимавшийся ранее расчетом эффективности крупных хозяйственных проектов, в самом начале отказался даже обсуждать расчеты, связанные с экономической стороной возможной ассоциации с ЕС. Выбор судьбы, кстати, вовсе не означает, что сразу станет хорошо. Выбрав судьбу, вы идете с тем, кого выбрали, и в “плюсах”, и в “минусах”. Я отношу себя к сторонникам ассоциации с Европой.

Прошлая власть была сама по себе неблагоприятным фактором для экономики 

- Каковы должны быть первоочередные шаги нового правительства в экономической политике?

- Первая задача — восстановление работоспособности страны. Далее — стабилизация финансовой системы. Это, скорее, шаги, связанные с функцией государства в экономике. Но есть еще шаги, которые я бы назвал реанимацией экономики. Надо сделать так, чтобы она стала жизнеспособной. Для этого нужно, прежде всего, устранить страшные деформации в экономике, к которым привели действия предыдущей власти. 

Речь идет о нарушениях прав собственности: через судебную систему, нелегальное давление на бизнес, монополизацию экономики. Все это убивало экономику. И теперь просто необходимо от этого освободиться. Нужно хотя бы минимально обеспечить соблюдение законов судебной и правоохранительной системами. Должны быть признаны ничтожными все сделки по смене собственников, осуществленные с нарушением законов, в том числе с применением неформального давления. Необходимо провести работу по демонополизации экономики. В итоге, хорошо бы обеспечить хотя бы тот уровень защиты прав собственности и стимулирования малого и микробизнеса, который существовал на момент прихода к власти команды Виктора Януковича. К слову, именно малый бизнес в бедных странах является основой социальной стабильности. Все эти вещи нужно сделать в первую очередь. Это очень трудно в смысле смелости и воли, необходимой для реализации таких шагов, но значительно легче комплексных экономических реформ. И без этого, кстати, невозможно будет реализовать антикоррупционную политику.

- Оправдана ли в украинских реалиях реприватизация? Если да, то в каких масштабах?

- Реприватизация — это слово неопределенное. А то, что я уже сказал, это необходимо сделать. Все сделки, осуществленные начиная с 2010 года с нарушением закона, должны быть признаны ничтожными. Реприватизация же по сделкам, начиная с 1991 года, — это совершенно другая история. Она может рассматриваться в ряду системных реформ, которых нужно осуществить немало. Это длительный процесс. Но я лично противник такой 
реприватизации. И всегда был противником. Хочу обратить внимание на то, что признание сделок, осуществленных с нарушением закона, ничтожными — это не реприватизация. Это просто соблюдение законов. Что касается сделок, осуществленных в 90-х годах (а там большинство крупных сделок были нечестными), то стоит констатировать, что определенный порядок уже установился. И если пересмотр сделок после 2010 года является восстановлением роли государства в защите прав собственности, то реприватизация начиная с 1991 года будет ослаблением этой функции. Между этими двумя действиями есть принципиальная разница.
Есть надежда, что вместо клептократической придет просто коррупционная власть

- Как поступать с собственниками крупнейшего бизнеса?

- Заставить их работать по закону. Еще раз повторюсь: беспрерывное поднятие вопроса о сделках двадцатилетней давности является противоположностью наведению законности. Что, несомненно, необходимо — сделать так, чтобы в Украине не было олигархов. Крупные капиталисты не должны иметь неформальных рычагов воздействия на власть. Основная функция государства при этом — заставить бизнес работать по закону.

- Как, по вашему мнению, должна выглядеть идеальная “сделка” между крупным бизнесом, Майданом, обществом и политическим классом?    

- Что представляла собой предыдущая власть? Это первая из четырех команд, где крупный капитал стал работать не через своих представителей, а прямо взял власть в свои руки. Это должно быть прекращено. Контроль за влиянием бизнеса на власть должен осуществляться, как во всем мире. Я не хочу сказать, что в других странах крупный капитал не влияет на власть. Но это находится под жестким контролем общества. В Украине такой контроль должен осуществлять Майдан. Феномен Майдана резко увеличил энергию общества. Мое мнение: деятели Майдана ни в коем случае не должны входить в правительство. Они должны создавать контролирующие структуры.

- А как это сделать?

-  Есть постоянные и временные, революционные способы создания таких структур. Не исключаю, что, возможно,  до формирования  дееспособной легитимной власти стоит создать нечто, похожее на комиссаров, которые ни при каких обстоятельствах не могут вмешиваться в работу исполнительной власти, но могут ее контролировать. Эти люди обязаны быть вне системы исполнительной власти, но должны иметь доступ ко всем документам. Раз в месяц, к примеру, они должны отчитываться перед обществом и парламентом о законности работы властных органов. В этом их работа, а не в том, чтобы вмешиваться. Практика такого контроля должна сохраниться и после выборов.
Наделение же лидеров Майдана министерскими постами — это элементарная покупка людей. Я бы на месте активистов Майдана категорически возражал против того, чтобы их лидеры становились министрами. Это будет их потеря для общественного движения.
Я бы на месте активистов Майдана категорически возражал против того, чтобы их лидеры становились министрами

- Как, по вашему мнению, должна выглядеть налоговая политика государства?

- Я не являюсь специалистом. Это узкопрофессиональный вопрос.

- Как в условиях теневой экономики и политической коррупции могут договориться бизнес и власть? В частности, что должна сделать власть, чтобы 
бизнес начал платить налоги?

- Переродиться. Всей стране и всему обществу. Бизнес и так платит налоги. Позитивным фактором является то, что ушла не просто коррупционная, а клептократическая власть. Коррупционной была любая наша власть. У нас общество коррупционное. Но есть надежда, что вместо клептократической придет просто коррупционная власть. И не потому, что к власти придут люди ангелоподобные, а потому что общество стало чуть более зрелым, и контроль за властью будет чуть более жестким. Это означает, что коррупционные расходы общества, возможно, уменьшатся по отношению к нашим предыдущим, доклептократическим властям.

- Говорят, что при Кучме размеры “откатов” составляли порядка 15%, при Ющенко — уже около 30%, а при Януковиче — более 50%. Насколько реально решить проблему ”откатов”?

- Они росли все время. А при Януковиче выросли скачкообразно.  Но дело даже не в этом. Если откат превышает определенную долю, то это уже не откат. Это уже контроль над потоками прибыли, когда производитель превращается в наемного работника. В этом, я подчеркиваю, есть качественное отличие между коррупционной властью и клептократической. Это принципиально разные типы управления. Если коррупционная власть существует в сотнях стран бесконечно долго, то клептократические, как правило, кончают плохо. Экономика просто не может жить, когда политическая элита своей главной целью в управлении страной ставит личные интересы.
Сейчас “откаты” точно уменьшатся.

- Какие вы видите механизмы лишения власти возможности давления на бизнес?

- Если люди хотят что-то сделать — механизмы находятся молниеносно.  

Руслан Кисляк<ref>[http://ord-ua.com/2014/03/05/pashaver-na-smenu-kleptomanii-vo-vlast-vernetsya-korruptsiya/?lpage=1 Пасхавер: На смену клептомании во власть вернется коррупция]</ref>

{{Источники}}